Буква – это знак, условное изображение звука. Штука довольно сложная для детского понимания. Чтобы прийти к «пониманию» буквы, ребенок для начала должен открыть для себя, как работает знак в принципе. В частности – изображение как знак.
Когда мы открываем книжку перед малышом, мы говорим: «Смотри, это кошка». Кошка на картинке – не то же самое, что кошка в реальности. Более того, на разных картинках кошки изображаются по-разному. И все-таки мы каждый раз догадываемся, что это именно кошка – по каким-то условным признакам, которые в нашей культуре считаются «кошачьими признаками». То есть у нас выработано некоторое представление о том, как изображать кошку – знак кошки. Вот этому мы и учим ребенка: вот такое изображение называется кошкой.
Он научается опознавать кошку не потому, что видел ее на улице и должен сопоставить свой реальный опыт с картинкой (это совсем другое действие, другая составляющая познавательного процесса), а потому что мы тычем пальцем в нарисованное изображение и называем его кошкой.
Сам процесс опознавания знака один и тот же, показываем мы ребенку кошку или крокодила. Это изображение – кошка, а это – крокодил. А это – цыпленок или слоненок (которых ребенок тоже никогда не видел). Через картинки ребенок обучается распознавать рисованные знаки, учится их «читать». И рисует он точно так же: детский рисунок – это закодированное сообщение. Один рисунок может заключать в себе не один сюжет, а несколько; не одно настроение, а смену настроений. Как писала психолог Мария Осорина, ребенок рисует не то, что видит, а то, что знает, свое понимание действительности.
Классик отечественной психологии Лев Выготский считал, что детский рисунок сродни рисуночному письму древних, и из детского рисунка при нормальном развитии вырастает детское письмо. Первые буквы, первые слова появляются именно внутри детского рисунка как его часть.
Точно так же рассматривание картинок в раннем и дошкольном возрасте – действие, пролагающее дорожку к чтению. Конечно, смысл детского рисования и общения с книжной иллюстрацией этим не ограничивается. Но я специально делаю акцент на «утилитарной» функции картинок. Ведь когда мы их рассматриваем вместе с ребенком, мы, как правило, сопровождаем это занятие словами: посмотри, что здесь нарисовано; ой, какая смешная собачка! Человечек ее испугался. Боится, что собачка его укусит, – и т.п. Что это такое? Мы показываем, что за рисованными знаками стоит содержание, которое мы при желании можем «озвучить» – «перевести» нарисованное в звучащее. Точно так же, когда мы показываем ребенку букву – нарисованный знак, мы говорим, как она читается – то есть как она звучит.
Понятно, что делаем мы это, когда ребенок совсем маленький. А потом он уже не нуждается в наших комментариях. Он уже без наших пояснений может смотреть картинки смешно. Но смысл этого действия остается тем же самым: ребенок должен понять значение рисунка, его сюжет, как связаны друг с другом персонажи – то есть выстроить некий текст по картинке. Собственно, это умение и проверяется психологами, когда они определяют готовность ребенка к школьному обучению.
Конечно, рассказывать другому, что ты видишь на картинке, это отдельное умение. Но в любом случае оно надстраивается над способностью смотреть, разглядывать, «читать» картинку.
И эту способность надо развивать. Вот для чего нужны всевозможные истории в картинках, и в том числе комиксы.
Естественно, картинки должны быть интересны ребенку. (Особенно, когда мы подкладываем ему обучающую книжку.) Интерес – это основа деятельности, один из главных ее мотивов, то, что отвечает на вопрос, почему ребенок будет смотреть картинки. Он будет делать это, потому что ему это интересно.
